Ранний радикализм в феминизме.

Ранний радикализм в феминизме.

Статья публиковалась ранее на моем ДЗЕН канале

Ну или, вернее, еще в суфражизме. То что сейчас называют “радикальным феминизмом” не имеет к этому никакого отношения. Идеи тогда были более чем стандартные. Женщины требовали политического права голоса, равноправия при поступлении в университеты и получении высшего образования, а не только учебы в “институтах благородных девиц”, где учили танцам да рукоделию, требовали равноправия в поступлении на работу и, соответственно, равных зарплат с мужчинами за одинаковую работу, требовали юридического равноправия со стороны закона. То есть вполне обычные и вполне адекватные требования. Но вот методы, методы были разные… как в любом политическом движении, даже видя одни и те же цели, которых нужно достичь, двигаться к ним пытаются по-разному. Кто-то уговорами и пропагандой, а кто-то терроризмом. Конечно, слово “терроризм” в адрес Эммелин Панкхёрст звучит слишком громко, но все же не даром ее назвали “самой боевой” феминисткой всех времен и народов.

Можно сказать, Эммелин повезло. Родилась она в семье далекой от “традиционных” патриархальных взглядов. Более того, ее родители были социалистами. Не то чтобы прям ярыми революционерами, но придерживались в общих чертах социалистической идеологии, и более-менее активно участвовали в различных демонстрациях и тому подобных акциях. Эммелин попала впервые на такое мероприятие еще в детстве. Будучи восьмилетним ребенком она гордо шагала среди протестующих, и помогала матери и отцу раздавать листовки. Мать же и обучила ее идеям феминизма, идеям равенства полов и причинам борьбы женщин за свои права.

Впрочем, родители не собирались делать из нее “борца”, и когда Эммелин стала подрастать, стали подыскивать ей “хорошую партию”, рассчитывая, что их дочь будет жить обычной спокойной жизнью. Вариант выйти замуж и “посвятить себя семье” Эммелин вовсе не устраивал. По сути она сбежала в Париж. Конечно, “сбежала” тоже громко сказано, но ей удалось убедить отца отправить ее на учебу, чтобы получить профессию педагога. Отец согласился, решив, что замужество дочери может немного подождать. В Париже она и познакомилась со своим будущим мужем, уже добровольно выбранным ею самой. Им оказался довольно известный, можно сказать, по-своему скандально известный адвокат Ричард Панкхёрст (ее девичья фамилия была Гульден). Адвокат активно общался с суфражистками и поддерживал идею права голоса для женщин, более того, он активно добивался этого различными юридическими методами, петициями и прочими делами. В общем, Эммелин нашла то, что ей было нужно. Когда она вернулась в Манчестер и объявила родителям о том, что нашла себе мужа, они были только рады. Вместе с мужем она попыталась создать свою первую организацию “Лигу за права женщин”. Впрочем, организация долго не продержалась. Ее основой были социалисты, сочувствующее идее женского равноправия, в основном мужчины. После распада организации она попыталась войти вместе с мужем в партию социалистического толка, но ее не приняли… потому что женщина. Муж активно поддерживал ее действия, но в политику войти ей всерьез не получалось. Через какое-то время ее муж помер. Надо полагать, его смерть сделала Эммелин значительно более жесткой и превратила в ту, кем она стала.

Она создает новую организацию на сей раз исключительно женскую. Женский социально-политический союз. Какое-то время эта организация ограничивается вполне мирными действиями: они проводят митинги и демонстрации, раздают листовки, просвещают женщин и пополняют свои ряды. Деятельность союза выходи за рамки Манчестера и активно начинает развиваться в Лондоне. Но… мужчины попросту не обращают внимания на “суетливых баб” с плакатиками.

Тогда бабы идут вразнос. Активистки союза начинают превращать свои демонстрации в погромы: они громят магазины, окна и витрины, пытаются нападать на дома депутатов парламента. Начинаются стычки с полицией. Эммелин и ее активисток задерживают, арестовывают, выписывают штрафы, но погромы и нападения продолжаются. Активистки союза совершают попытку ворваться в парламент во время заседания, но полиции удается их переловить и не пропустить.

Во время одной из акций проводимой Эммелин, шествие ее активисток наткнулось на преградивших им дорогу недовольных мужчин. Те стали выкрикивать оскорбления в их адрес и начали закидывать суфражисток тухлыми яйцами, заготовленными заранее. Однако демонстрантки не отступили и не разбежались, наоборот, пошли в атаку. Стычка превратилась в настоящее побоище. Сама Эммелин, да и многие ее товарки получили серьезные травмы. Впрочем, в больницу увезли не только женщин. Полиция с трудом разогнала дерущихся.

За все время деятельности с 1903 по 1914 Эммелин получила множество травм, ее девять раз приговаривали к тюремному сроку, правда, оказывалась она за решеткой не надолго. И деятельность союза не прекращалась. Ее организация становилась все более и более агрессивной. Активистки союза перешли к настоящему терроризму, начали устраивать взрывы и поджоги, в основном в адрес домов депутатов парламента. Впрочем, подобные террористические акты все же не несли жертв. Взрывы устраивали аккуратно, больше чтобы напугать и причинить ущерб имуществу, а не для того чтобы кого-то убить. У Эммелин было две дочери, которые вместе с ней участвовали в ее организации. Но со временем, когда мамаша стала заходить уже слишком далеко, они вышли из ее организации и присоединились к более мирным суфражисткам. Утихомирила ее только война с Германией. После начала войны, она призвала своих сподвижниц прекратить войну с англичанами и помочь стране в борьбе с немцами. Окончание же войны ознаменовалось и тем, что британский парламент даровал женщинам право голоса и причина для продолжения “боевых действий” отпала сама собой. Впрочем, от активной деятельности она не отошла. Она продолжала ездить по стране и заниматься просветительской деятельностью. Впрочем, подорванное здоровье давало о себе знать. Эммелин все чаще болела, потом слегла. Впала в кому, из которой уже не вышла. Такова была “самая воинственная суфражистка” и такова была ее жизнь.