Древние пастухи

Решила опубликовать на канале несколько отрывков из моей, не так давно вышедшей книги . (Полностью ее можно прочесть на ЛитРес). Называется она Человек (Основа общества). Книга больше о политике и новых политических представлениях, о социал-либертанстве и его идеологии. Но так же и об истории человечества в целом. Это первый из публикуемых отрывков. Надеюсь вам будет интересно.

Разведение животных, приручение животных, появилось значительно раньше земледелия. Охотники не только забивали крупных взрослых животных, но в некоторых случаях рядом

оказывались детеныши этих животных. При условии, что пищи в данный момент было достаточно, а детеныш не представлял угрозы и не был слишком “сытным”, его могли забирать с собой на стоянку, просто из любопытства, интереса, с целью “подержать и съесть потом” или по каким-то иным причинам. До сих пор существуют племена ведущие первобытный образ жизни. И в таких племенах охотников можно увидеть в селении самых разнообразных животных прирученных ими. Иногда это просто случайно подобранные и оказавшиеся рядом с жильем животные, иногда специально пойманные “на откорм” или для развлечения. Со временем, имея подходящие условия, некоторые племена стали удерживать или прикармливать и охранять от хищников не единичные экземпляры животных, а видимо создавать целенаправленно достаточно большие “запасы мяса на ногах”. Продолжая охотиться, собирать съедобные растения. Они всегда имели под рукой “запасной вариант” пищи на случай неудачной охоты или сложных погодных условий. Варианты таких кочевых племен скотоводов-охотников можно увидеть в современном мире: как среди некоторых африканских племен (те же бушмены), так и схожий образ жизни, уже в более продвинутом варианте ведут некоторые народы крайнего севера, к примеру. У них охота стала уже скорее дополнительным, а не основным источником пищи, а основным стало разведение оленей (речь, разумеется, идет о традиционном образе жизни, а не о современном, так как многие представители этих народов отказались от традиционного образа жизни и стали заниматься другой деятельностью, принимая унифицированный образ жизни современной цивилизации привнесенной в их земли европейскими, в том числе русскими переселенцами).

По сути, образ жизни первобытного охотника мало чем отличался от образа жизни скотовода-охотника или тех племен, чьим основным источником пищи стало разведение одомашненных животных. Начало новому этапу развития человечества послужило появление земледелия.

На самом деле переход к такому способу получения пищи, тем более в качестве основного источника, далеко не так логичен и не так безусловен и “исторически обоснован”, как пытаются это представить современные ученые, потомки цивилизации взросшей на земледелии. Посудите сами, одно дело держать в загонах “мясо на ножках” про запас, совсем другое – начать сажать зерно. Те сорта культурных растений, которые существуют сейчас, заметно отличаются от своих диких предков. Если разница между одомашненной коровой и, скажем, диким туром или зубром не столь уж велика, то разница между многозерновым колосом пшеницы и ее диким предком бросается в глаза заметно. Как и другие культивируемые растения у диких предков, плоды которых были значительно меньше, менее многочисленные и не отличались теми полезными характеристиками, которые имеются сейчас. Резко перейти от охоты и собирательства к земледелию просто не получилось бы по той причине, что земледелец привязан к земле, а охотник ведет относительно кочевой образ жизни, следуя за стадами потенциальной добычи. Приручение животных стало тем этапом, который позволил создать определенные запасы гарантированной пищи, а так же натолкнул на мысль, что выращивать можно не только животных, но и растения. Скорее всего, изначально это были посадки семян от съеденных растений на местах, к которым племя возвращалось регулярно, например, возле места зимовки. И первыми окультуренными растениями были, скорее всего, не зерновые, а различные овощи, хотя те же зерна могли оставляться преднамеренно или случайно в почве возле стоянок. Например, попадать в густо удобренную навозом почву в загонах для животных, которых кормили травой, в том числе дикими злаками. Злаки стали, скорее всего, объектом культивации изначально не за свою пищевую ценность, для диких злаков она весьма не велика, а из-за возможности приготовить из них алкогольные напитки, которые использовались в ритуальных целях и в качестве “развлечения” на праздниках и других племенных событиях. Со временем таких посевов “шаманской травы” становилось больше, а отбираемые для посадки зерна стали крупнее и многоплоднее. В конечном итоге поняв, что можно вырастить достаточно много зерна, которое, к тому же в отличии от мяса и хранить долгое время проще, некоторые племена стали оседать возле бывших “шаманских плантаций” и хотя бы часть племени занялась регулярной обработкой земли, охраной полей от желающих полакомиться ими животных, в то время как другая часть племени могла

продолжать охотиться и кочевать, пася скот. Следы подобного образа жизни можно предположить у некоторых племен древней Европы, где археологи находят “культовые города”. Места, где племя или группы племен собирались на зимовку и проведение ритуальных действий, праздников, места скопления культовых построек. Но так или иначе, человек постепенно переходил к земледелию и постепенно переходил к оседлому образу жизни. Все еще племя оставалось общностью, которая вела единый образ жизни,хотя разделение уже начинало намечаться.

Если ранее племя делало все совместно, в основном занимаясь охотой, то начало земледелия стало началом разделения труда. Различные группы в племени начали обособляться. Одни уходили на долгие месяцы пасти скот и охотиться, другие оставались на месте выращивая зерно и охраняя поля. Оседлый образ жизни позволил обзаводиться различными предметами, более того создал необходимость создания новых предметов, которые для кочевников были не только лишними, но и создавали бы затруднение в кочевке, принуждая таскать их с собой, предметы без которых можно обойтись. Но зерно требовало создания жерновов, создания инфраструктуры для хранения и приготовления зерна. Оседлая жизнь позволяла усложнять свое жилье и благоустраивать его. Если для кочевника дом должен быть легким и быстро разбирающимся, чтобы легко перевозиться с места на место, то для земледельца можно построить землянку, выстроить дом из камней или дерева, который будет стоять на одном месте годами. В постоянном жилье можно украсить стены различными поделками, соорудить для удобства мебель, развесить для красоты шкуры и ковры, циновки, прочие предметы, создающие комфорт и удобство. Появились и первые специалисты – ремесленники. Зачем самому лепить кривой кувшин, когда есть тот, кто за определенное количество зерна или кусок вяленого мяса тебе сделает красивый, прочный, да еще и разрисует его так, как у тебя не получится? Зачем бегать по полям за добычей или самому растить зерно, если ты великолепно лепишь те же горшки или вяжешь красивые циновки, а в обмен на них тебя обеспечат всем необходимым?

С этого момента пошло разделение труда и пошло начало индивидуализации людей. Именно эта точка стала отправной для появления принципиально нового пути развития человечества. Немного отступим от описания истории как таковой и вернемся к вопросу природного биологического пути развития и его основного отличия от исторического пути.

Как уже говорилось выше, биологическая тенденция развития жизни имеет одним из успешно опробованных вариантов путь консолидации суб-объектов на почве взаимопомощи, более тесного сращивания их взаимодействия, которое приводит к специализации отдельных особей, вызывающую еще большую взаимозависимость специализированных особей, уже не способных самостоятельно осуществлять все необходимые функции и в результате приводит к появлению нового уровня “сверхорганизма” воспринимаемого уже единым целостным организмом, состоящим из узкоспециализированных частей, некогда бывших самостоятельными объектами. Так произошло с органеллами, ставшими частью единой целостной клетки, так произошло с одноклеточными организмами, создавшими принципиально новый уровень жизни – многоклеточные организмы, тот же путь привел к появлению муравейников, в которых каждый муравей (или например термит в термитнике), не являясь физически связанным с другими особями, строго занимает свою нишу в колонии и неспособен полноценно функционировать вне колонии и вне связи с ней (у некоторых видов колониальных насекомых отдельное насекомое, утратившее связь с колонией, будучи полностью физиологически здоровым, просто впадает в ступор и перестает двигаться, пока не наступит его гибель). Еще дальше шагнули те же “португальские кораблики” похожие на медуз кишечнополостные, которые выглядят как единый живой организм, но на самом деле состоят из множества многоклеточных особей, выполняющих различные функции (движение, охота, переваривание и перераспределение пищи, размножение).

Казалось бы, человек ступил именно на этот путь. Различные особи одного вида, привыкшие жить колонией (племенем), взаимодействующие между собой и выживающие совместно, сделали дальнейший шаг к созданию надструктуры высшего уровня, у них появилась функциональная специализация. Различные особи одной группы начали выполнять разные

функции и выживание одних особей стало полностью зависеть не только от их личных действий, но и от действия других членов колонии-племени. Ведь гончар или оружейник не добывают пищу самостоятельно, а получают ее в обмен на создаваемые ими предметы. Самая прямая аналогия с муравейником, в котором рабочие муравьи собирают пищу и делятся ею с муравьями воинами, которые их защищают, с маткой воспроизводящей новые поколения, кормят личинок, а у некоторых видов муравьев это деление заходит еще дальше, проявляются различные касты рабочих, которые занимаются каждый своим видом деятельности, отличаясь даже внешне друг от друга, одни строят и чинят муравейник, другие ухаживают за личинками, третьи собирают пищу, четвертые исполняют еще какие-то функции и т.д.

Но именно на этом моменте, ставшем пиком социализации человеческого общества, включился “откат” в сторону индивидуализации. Если бы племя продолжало воспринимать себя единым целым, подобием единого организма, распределив функции между своими членами и создав первобытный коммунизм, оно поэтапно направило бы свое развитие к созданию взаимозависимых общин, в которых могло начаться не только функциональное, но и со временем генетическое расслоение разных

“каст” специализирующихся на выполнении своих функций. Такое стало бы возможным при медленном и неизменно направленном развитии на протяжении тысяч и миллионов лет, в процессе чего человек мог стать совершенно новым типом квазиорганизма нового уровня, подобно муравейнику или “португальскому кораблику”. Но этого не случилось и не могло случиться. Причина этого проста. Наличие разума. Разум предполагает наличие личности, индивидуальности, персонализацию желаний, нужд, стремлений, целей. Человек являясь существом разумным, внутренне отторгает возможность превращения в послушный, безвольный, направляющий все свои интересы и стремления на выживание сообщества в целом, в ущерб персональным интересам, винтик механизма.

Первые же шаги специализации дали совершенно иной результат, чем в условиях аналогичного развития психологически слаборазвитых биологических видов. Первые шаги специализации отдельных особей стали началом не дальнейшей социализации группы в целом, а шагом к индивидуализации отельных групп внутри некогда целостного сообщества, к проявлению каст, сословий, отдельных группировок более сконцентрированных на интересах своей группы (касты, сословия, рода, семьи), чем на интересах всего общества (племени, нации) в целом. Это стало этапом расслоения и индивидуализации как отдельных групп, так и отдельно взятых индивидуумов.

Еще одним значимым моментом ставшим основой этого нового процесса, позволившее ему стать преобладающим, стало еще одно явление связанное с земледелием. Это явление, ныне порицаемое и вызывающее непонимание и содрогание современного человека, стало тем не менее необходимым этапом развития цивилизации, без которого сама цивилизация была бы невозможной. Речь идет о рабстве, о рабовладельческом строе. Я ни в коем случае не превозношу и не оправдываю это явление, но как исторический факт оно стало неизбежным этапом формирования цивилизации.